Пути Богинь неисповедимы. Я всего лишь хотела взойти на престол. Но в символе власти мне было отказано, зато послано нелепое и загадочное предсказание о какой-то полярной звезде. Судьба моей страны теперь зависит от того, смогу ли я добиться успеха в поисках мужа и звезды. Да благословит меня Богиня Зима!

Этот сборник – нескромная дань автора так называемой «классике», а также популярным у современных читателей жанрам, навроде ЛитРПГ и бояръ-аниме, приправленная некоторым количеством просто-рассказов. Ядрёная смесь из р-р-рэволюционеров XIX века и ефремовских «людей будущего», одичавших жителей «корабля поколений» и изначально диких «гостей» из ближнего зарубежья, плодовитых писателей и АУЕ-боярЪ, античных путан и современных манкуртов-«релокантов»… Мало? Добавим зомбей, оборотней, ведьм и чертей. Скучно не будет и мало не покажется.

Казалось бы, невзгоды позади, все стабильно и благополучно. Как затишье перед бурей. Но чем прекрасней иллюзия, тем быстрее она развеется.Легко ничего не бояться, когда есть мощнейшая магия. Но что таит в себе эта древняя сила? Как бы цена за такое могущество не оказалась слишком высокой…Можно убеждать себя, что забыла и счастлива. Только получится ли простить? Но когда в неравном бою схлестнутся давние противники, выбор все равно сделать придется. Каким бы тяжелым он ни был…Для факультета уникальной магии наступают последние дни.

– С чего все началось? Наверно, с Воога: орк украл у гнома секиру и загремел в тюрьму. Пришлось организовывать ему побег. Даже у вампира может быть друг-идиот!

(Из дневника Валери.)

– Я знаю правила: не увлекаться, не влюбляться. Особенно в длинноногую вампиршу, наделенную талантом выносить мозг! Кажется, я влип.

Постскриптум: друг у нее и впрямь идиот!

(Из личных заметок Дагона.)

– Белый Хьям объявляет гьяндиозный отбой на должность повая! Мы в деле! Кто-нибудь знает, как запекать гайгулью?

(Тот самый друг.)

Идет загрузка. Пожалуйста, подождите…

Приятно, боголепно. И тут как ножом по сердцу резануло. Глядит царь-батюшка, а по черному пятну поля идёт крестьянин с сохой и борозды кладёт. Да хорошо бы ровненько клал, симетричненько. Так нет! То меж бороздами больше расстояние оставит, то меньше, никакой системы. Выскочил царь батюшка из кареты, прямо на ходу от возмущения. Ножками топочет, ручками сучит, требует своих сподручных привести к нему негодяя крестьянина. Те рады стараться, на конях на поле едут, мужика под белы ручки берут, к батюшке царю-ампиратору прямо подводят.

Жили-были все на свете: мужики, деды и дети. Только бабы не было ни одной, даже завалящей какой. Не было баб и не надо! Только какая ж отрада дедам, мужикам и мальцам шастать без баб по дворам? А дворы то у нас большие: на них лавочки. Мысли крутые о щах, борщах и капусте да чтоб в округе было не пусто. Не пусто в деревне и ладно — скажут они прохладно, вздохнут тридцать третий раз и друг другу выколют глаз. Вот так мы и жили, значит, друг от друга пряча заначку, детей никогда не целуя, на пьянках совместных балуя. Жили б мы так и дальше, да какой-то маленький мальчик во сне вдруг что-то увидел: " Мама, мама! — кричит. — Поймите, есть ещё бабы на свете, они как мужики и дети, только с губами такими и волосами прямыми, длинными волосами, они их зовут косами". Слушали старики, дивились: вот нам бы такие приснились! А мужики осерчали, в путь далёкий собрались, на лошадей и в поле: надоела им така доля! Доскакали до первой кочки, (а дома ведь плачут сыночки) и развернулись обратно…

Незлобивая юмористическая псевдожурналистская мистификация-расследование взаимосвязи интернет-сленга и творчества знаменитых рок-групп…

Сколько нужно призвать героев, чтобы спасти один мир от демонов? Правильный ответ — ни одного. Нужен всего лишь один злодей, который этих демонов сожрёт на завтрак. — Цари, Демон-лорды или даже Боги… Я вам не пешка, чтобы двигаться так, как вы ожидаете. Я уничтожу ваше будущее и построю своё собственное…..на руинах вашего.

Я сбежала от нежеланного замужества и поступила в Академию. А вот нечего сватать меня за старого жирного лорда! Я так мачехе и сказала. Хорошо, что ректор Академии старый папин друг. Плохо, что, кажется, я в него влюбилась. Или мне это только кажется? Первый том дилогии

Создание новых разумных форм жизни — занятие очень непростое. Что нужно сделать, чтобы добиться в нём успеха? А ещё важнее — что делать с этим разумным существом? И кем может стать "дитя" учёных?

Мир, в котором мы живём, действительно такой, как мы привыкли думать? Вам никогда не казалось, что с ним что-то не так. Вокруг слишком много нелогичного, обманчивого и лицемерного, чтобы быть настоящим. За чередой бесконечных будней, проблем и рутины увидеть это довольно сложно. Но когда главный герой попадает в больницу, чтобы избавиться от своей зависимости, ему открывается правда, с которой очень сложно смириться.

Фэнтезийный роман про рыцарей, драконов, вампиров и эльфов — что может быть банальнее? Но одно-единственное слово может изменить всё, и автору романа предстоит прочувствовать это на себе…

Я умерла и попала в мир любовного романа, о котором мне недавно рассказывала подруга. Ей повезло стать главной героиней, а я вынуждена играть роль злодейки, которую ждет бесславный конец. Я верила, что знаю, как избежать этой участи, пока однажды меня не прокляли. Спасти меня сможет только смерть главного героя. И я готова пойти на это, стать настоящей злодейкой!

Вот только как убить того, в кого я, кажется, влюбилась…

Семен с утра до позднего вечера помогает отцу в пошивочной мастерской. Он скромный портной и у него никогда нет денег, которые ему в целом и не нужны, ведь работяга живет с родителями. Поначалу все было хорошо. Жена Семена Гертруда помогала его маме по дому, воспитывала детей, но неожиданно без объяснений забрала их и ушла. Она устроилась работать на мануфактуру, быстро доросла до управляющей, детей отдала в школу, с ними Семену позволяла видеться. Все бы хорошо. Даже и это печалями не назовешь! Старшая дочь выросла, уехала из столицы в пограничный город, чтоб набраться опыта в ювелирном деле, регулярно писала родителям, но однажды перестала выходить на связь. Семена и Гертруду это насторожило. В лесах — разбойники. В пригородах — воры. За рекой — орки. Это Ларгиндия. Что же делать? Решено! И вот портной отправляется на поиски дочери в Бардрен…

«Чувствуя надвигающиеся сумерки, иллюзонские лягушки, живьем проглоченные мною, начинают истошно квакать, как поступают эти нечистые создания во всех странах света. Особенно старательно квакают они в лунные ночи.

Они квакают тогда так громко, что заглушают гудок лайнера, отправляющегося в этот час за океан, грохот машин и пение пьяных матросов на улице.

Я закрываю окна и двери, чтобы кваканье не доносилось до посетителей „Шестерых гусят“ и до прохожих; было бы трудно каждому объяснять, что в этом естественном явлении не заключено чертовщины…»

Можно коллекционировать все: почтовые марки, монеты, сигаретные и спичечные коробки, открытки, цветы, картины. Один известный коллекционер собирал поющие раковины. Если вы не интересовались этим предметом, то должен заметить, что поют они разными голосами очень тихо, но при этом заглушают решительно все.

Особенно отчетливо поют они ночью. И из многих видов чистотой и верностью тона выделяются одни — маленькие прозрачные, голубовато-розовые раковины с островов Молуккского архипелага.

Порой раковины поют так пронзительно, что однажды коллекционер, о котором идет речь, вынужден был уйти из дому. Он настежь распахнул все окна, и птица за птицей — журавли, аисты, лебеди-трубачи в лебеди-шипуны, дикие гуси, орлы, бакланы — залетали в комнату и уносили в клюве по раковине.

Скоро стало совсем тихо. Это было весной нынешнего года, двадцать пятого апреля в шесть часов утра.

Другой коллекционер собирал несчастья; разумеется, погашенные, непригодные для практического применения.

Он их хранил в голубых альбомах, спрятанных в дубовых шкафах. Каждому году — один шкаф; но были годы, в одном шкафу не уместившиеся.

Коллекция скопилась большая, и шкафы стояли вдоль всех двенадцати стен трех комнат его квартиры, заслоняя даже окна. Почему-то он никому не показывал своего собрания.

Может быть, потому, что ведь в комнатах с загороженными окнами было совсем темно?

И еще потому, что он чего-то опасался, хотя несчастья были, как указано выше, исключительно погашенные.

Моя коллекция по оригинальности не может сравниться с теми, о которых было здесь упомянуто; каждый выбирает дело по вкусу да и по силам. Я собираю редкие рукописи. На разных языках, как мертвых — санскрит, этрусский язык, пирроуский, так и ныне употребительных.

Вначале я просто тщательно хранил рукописи, но постепенно пристрастился к чтению этих манускриптов.

Прелюбопытные, странные, а иной раз почти фантастические сведения удается вычитать там. Бывает, даже не верится: а возможно ли на свете такое?.. Впрочем, большинство мыслителей склоняются к тому, что на свете возможно все. Вспомним хотя бы происшествие, давно сделавшееся достоянием гласности, когда нос, покинув природное местоположение на лице коллежского асессора Ковалева, пустился в самостоятельные странствования. Тут есть чему поразиться. И все же автор публикации твердо заключает: «Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете; редко, но бывают».

На первый раз я отобрал из коллекции две рукописи, касающиеся путешествий. Хосе Альварес достаточно известен образованному читателю и не нуждается в рекомендациях. Думается, что погрешности слога простительны капитану, впервые меняющему штурвал на перо. И они окупаются тем, что, как это ни странно, об Иллюзонии нет других достоверных сведений.

Автор второй рукописи Вольфганг Парцелиус из Мюнхена, хранитель-наставник Музея восковых фигур. Описанное им путешествие в глубь времен любопытно, на наш взгляд, и тем, что совершено оно не при помощи различного рода сложных машин и аппаратов вроде фотонных ракет, как известные читателю другие подобные путешествия, а в самой обыкновенной карете, запряженной тройкой обыкновенных коней.

Из этого можно умозаключить, что необыкновенное не всегда так уж далеко от нас.

Всем, кто замыслил встать на пути его поисков, лучше резко передумать и бежать. Ибо этот парень в дурацкой шляпе хоть и зовёт себя Шутом, но мечом махать умеет, а совесть над ухом не зудит и не мешает перешагивать через трупы. Что уж говорить о его спутниках – бывший король и утратившая могущество титанша вовсе никогда чужую жизнь в грош не ставили. А когда в дуэт магии и меча добавляется ещё странное чувство юмора – смесь становится гремучей и взрывоопасной.

«Чувствуя надвигающиеся сумерки, иллюзонские лягушки, живьем проглоченные мною, начинают истошно квакать, как поступают эти нечистые создания во всех странах света. Особенно старательно квакают они в лунные ночи.

Они квакают тогда так громко, что заглушают гудок лайнера, отправляющегося в этот час за океан, грохот машин и пение пьяных матросов на улице.

Я закрываю окна и двери, чтобы кваканье не доносилось до посетителей „Шестерых гусят“ и до прохожих; было бы трудно каждому объяснять, что в этом естественном явлении не заключено чертовщины…»

Можно коллекционировать все: почтовые марки, монеты, сигаретные и спичечные коробки, открытки, цветы, картины. Один известный коллекционер собирал поющие раковины. Если вы не интересовались этим предметом, то должен заметить, что поют они разными голосами очень тихо, но при этом заглушают решительно все.

Особенно отчетливо поют они ночью. И из многих видов чистотой и верностью тона выделяются одни — маленькие прозрачные, голубовато-розовые раковины с островов Молуккского архипелага.

Порой раковины поют так пронзительно, что однажды коллекционер, о котором идет речь, вынужден был уйти из дому. Он настежь распахнул все окна, и птица за птицей — журавли, аисты, лебеди-трубачи в лебеди-шипуны, дикие гуси, орлы, бакланы — залетали в комнату и уносили в клюве по раковине.

Скоро стало совсем тихо. Это было весной нынешнего года, двадцать пятого апреля в шесть часов утра.

Другой коллекционер собирал несчастья; разумеется, погашенные, непригодные для практического применения.

Он их хранил в голубых альбомах, спрятанных в дубовых шкафах. Каждому году — один шкаф; но были годы, в одном шкафу не уместившиеся.

Коллекция скопилась большая, и шкафы стояли вдоль всех двенадцати стен трех комнат его квартиры, заслоняя даже окна. Почему-то он никому не показывал своего собрания.

Может быть, потому, что ведь в комнатах с загороженными окнами было совсем темно?

И еще потому, что он чего-то опасался, хотя несчастья были, как указано выше, исключительно погашенные.

Моя коллекция по оригинальности не может сравниться с теми, о которых было здесь упомянуто; каждый выбирает дело по вкусу да и по силам. Я собираю редкие рукописи. На разных языках, как мертвых — санскрит, этрусский язык, пирроуский, так и ныне употребительных.

Вначале я просто тщательно хранил рукописи, но постепенно пристрастился к чтению этих манускриптов.

Прелюбопытные, странные, а иной раз почти фантастические сведения удается вычитать там. Бывает, даже не верится: а возможно ли на свете такое?.. Впрочем, большинство мыслителей склоняются к тому, что на свете возможно все. Вспомним хотя бы происшествие, давно сделавшееся достоянием гласности, когда нос, покинув природное местоположение на лице коллежского асессора Ковалева, пустился в самостоятельные странствования. Тут есть чему поразиться. И все же автор публикации твердо заключает: «Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете; редко, но бывают».

На первый раз я отобрал из коллекции две рукописи, касающиеся путешествий. Хосе Альварес достаточно известен образованному читателю и не нуждается в рекомендациях. Думается, что погрешности слога простительны капитану, впервые меняющему штурвал на перо. И они окупаются тем, что, как это ни странно, об Иллюзонии нет других достоверных сведений.

Автор второй рукописи Вольфганг Парцелиус из Мюнхена, хранитель-наставник Музея восковых фигур. Описанное им путешествие в глубь времен любопытно, на наш взгляд, и тем, что совершено оно не при помощи различного рода сложных машин и аппаратов вроде фотонных ракет, как известные читателю другие подобные путешествия, а в самой обыкновенной карете, запряженной тройкой обыкновенных коней.

Из этого можно умозаключить, что необыкновенное не всегда так уж далеко от нас.

Только проблески света показались на горизонте.

Сироте удалось найти подработку в двух местах сразу и парень одновременно помощник кузнеца и младший пекарь со Сладкого переулка.

Только появились деньги, только перестал мучать голод и младшая сестра отошла от потери родителей, но тут новая напасть.

Парня сворачивает лихорадка. Температура растет так высоко, что компрессы не помогают. Вода из тряпок на нем начинает кипеть, края рубахи тлеть.

Еще немного и он...

Пропал любимый? Берём верных друзей и

отправляемся на поиски! Впереди битва с богиней, новость о том, что твой муж – бог, морские приключения, обворожительный капитан, неожиданная встреча, и, конечно же, любовь!