Едва он произнес эти слова, ореховый куст, что стоял посреди двора, вдруг зашумел ветвями, будто на него налетел порыв ветра, зашелестел, закачался. И вот уж они увидели перед собой ухмыляющуюся рожу оборотня. Вы, конечно, догадались, что это он нарочно принял облик орехового куста, чтобы подслушать текст заклинания.
Колдыка ударился оземь, обернулся черным вороном и метнулся к краю поляны. Но на сей раз удача видимо оставила и его: взлетел он невысоко, у самой опушки снова опустился на землю и с громким карканьем бросился в заросли.
- Держи его! - закричали все хором. - Хватай оборотня! Нельзя упустить Колдыку, он слышал слова заклинания.
И вся компания гурьбой кинулась ловить огромную птицу.
Но едва двор Анчоуса опустел, земля рядом с тем местом, где стоял ореховый куст, зашевелилась и, словно крот из норы, на поверхность выбрался черный морщинистый человечек.
"Ну дураки, - думал, отряхиваясь, Как-Зол, - уж какой недотепа оборотень, а даже он их провел". Злыдарь просто не мог ни о ком хорошо думать, даже о своем приятеле, - ведь добрых мыслей в его голову совсем не вложили. Не спеша, повторяя про себя заклинание и не забывая по дороге пнуть гриб или раздавить ногой клюкву, потопал Как-Зол к ядовитому дереву.
Глава 11
Тайна волшебной скляницы
Все дальше и дальше уводил в лес погоню Колдыка. Он то взлетал невысоко над землей, то снова падал и волочил крыло, давая преследователям подобраться совсем близко, но все-таки не позволяя себя схватить, в последний момент всякий раз снова тяжело поднимаясь в воздух. Так птица отводит врагов от своего гнезда. В конце концов, когда оборотень посчитал, что выиграл достаточно времени, чтобы Как-Зол успел добраться до анчара, он с громким, похожим на хохот карканьем, вдруг легко взмыл в воздух. Только тут преследователи сообразили наконец, что их провели.
- Он обманул нас! - произнес совсем запыхавшийся, непривычный к быстрому бегу ученый, произнес то, что все уже поняли без него.
- Теперь все кончено, - сокрушенно покачал головой Паукович.
Ворон, однако, не спешил улетать. Он не мог отказать себе в удовольствии поиздеваться над одураченными преследователями. Круг за кругом делал Колдыка над головами врагов, сопровождая свой полет громким победоносным карканьем. Теперь-то он всласть насладится их полной беспомощностью! Но вдруг большой камень, с шумом пробив листву, больно ударил оборотня в самый изгиб крыла. И надо же такому случиться, круглая галька, выпушенная из меткой рогатки Шу, словно восстанавливая справедливость, угодила именно в то крыло, которое Колдыка еще недавно, притворяясь, волочил по земле. С испуганным криком, кувыркаясь и ломая тонкие ветки, ворон рухнул вниз, прямо на головы своих недругов. Ударившись оземь он тотчас обернулся человеком. Все думали, что он опять бросится наутек или станет просить пощады, но раненый оборотень внезапно с отчаянной смелостью бросился на неприятеля. Отшвырнув, словно тряпичную куклу маленькую Шу, он вихрем налетел на Пауковича.
Огородник, хотя и умел ловко бросать паутинный аркан и имел устрашающие размеры, сроду ни с кем не дрался и в ближнем бою оказался неповоротлив и неуклюж. А оборотень, скажу вам по секрету, славился по всей Губернии умением пинаться ногами. У Пауковича не было возможности размахнуться, чтобы бросить аркан и, получив от Колдыки сильный удар деревянной ногой - той ногой на которую тот вставал, чтобы превратиться в ореховый куст - в незащищенный мягкий живот, Макар Паукович согнулся от боли пополам и стал медленно оседать на землю.
Оборотень, ободренный успехом, снова довольно захохотал и скакнул в сторону следующего врага. Агроном, тоже привыкший к тихой одинокой жизни, а не к погоням и дракам, казался ему легким соперником. Не зная, как защищаться, ученый машинально шарил в карманах, пытаясь найти хоть что-нибудь способное сгодиться в качестве оружия. Размахнувшись правой ногой, Колдыка изо всей силы врезал под ребра Анчоусу. Тот, нащупав в кармане полученный от Так-Добра серебряный пест, уже ждал нападения. Хотя он и не смог отразить удар, но успел все-таки стукнуть этим маленьким серебряным жезлом по коленке противника. Анчоус и не подозревал, что серебро было самым страшным боевым средством против коварного оборотня. Едва он почувствовал прохладное прикосновение благородного металла, рожа Колдыки искривилась от боли, глазища вылезли из орбит и он захрипел громко и страшно, так что даже лесное эхо перепугалось и не посмело повторить этот вопль. Правая нога оборотня - та самая, на которую он вставал, чтобы принять человеческий облик - мгновенно повисла безжизненно и на глазах пораженного агронома начала уменьшаться в размерах, пока не усохла до едва заметного корявого выроста. Сам Колдыка все-таки выжил, все-таки не вспыхнул голубовато-оранжевым пламенем и не рассыпался желтой трухой по траве, как это могло бы случиться, ткни ему Анчоус серебряным оружием в сердце, - но полностью потерял способность к перевоплощению и навсегда принял облик орехового куста, низкого и чахлого, с изогнутым стволиком и вялыми бледными листиками.
Все трое с удивлением смотрели на то, что произошло с оборотнем. Да-да, именно трое. В суматохе, они даже и не заметили, что человечек-морковка уже давно куда-то исчез.
"Почему, узнав заклинание, он бросился в противоположную от анчара сторону? Здесь что-то не то, - мелькнуло в кучерявой головке оранжевого мальчика, как только они погнались за вороном. - Уж не отводит ли оборотень нас подальше от плода удачи? А если это так, то значит он действует не один". Предоставив своим друзьям преследовать птицу, добрыш что есть духу помчался к анчару.
Он застал ничего не подозревающего, уверенного в своем успехе Как-Зола с еще не распечатанной бутылкой в руках, скляницей стекла зеленого, темного, претемного, непрозрачного. Злыдарю снова не повезло. Какого-то мгновения не хватило ему, чтобы произнести слова заклинания. И тогда... Нет, лучше и не думать о том, что могло бы случиться, поймай злыдарь выскочившую наружу удачу! Но к счастью, этого не случилось. К счастью, отважный Так-Добр не стал долго раздумывать, как ему вести себя в этой ситуации, а с криком "вот ты и попался, злостный сорняк!" смело бросился на Как-Зола.
Оба человечка упали на землю и начали кататься по поляне, тузя и колошматя один другого, скляница выпала из рук злыдаря и отлетела в кусты. Потом они выхватили совки - те самые что оба корешка-человечка использовали для закапывания - и, фехтуя, словно в руках у них были шпаги, стали вихрем носиться по зеленой траве, стараясь разрубить противника. Силы противников были примерно равны, но Как-Зол был вероломен и дьявольски хитер, а Так-Добр храбр и находчив, Как-Зол норовил пырнуть исподтишка, Так-Добр превосходил своего соперника в ловкости, но порой щадил его, если тот падал или ронял оружие. Оба уже успели нанести один другому по несколько глубоких царапин, из которых сочились капельки прозрачного сока. И не известно, кто из них в результате оказался бы победителем, но тут у злыдаря созрел план.
- Смотри, сзади, кто это?! - вдруг опустив оружие и скорчив удивленную гримасу, крикнул Как-Зол, указывая через плечо человечка-морковки.
Это была известная хитрость, но добрыш, в которого Иллюзион Фантазьевич вложил слишком много доверчивости, попался. Он повернул голову, и коварный корешок мандрагоры взмахнул совком, намереваясь надвое перерубить соперника.
И плохо для добрыша закончился бы поединок, если бы не всегдашнее невезение злыдаря. Размахнувшись слишком сильно, чтобы одним ударом закончить битву, Как-Зол сделал шаг назад и наткнулся головой прямо на торчавший сучок анчара. Раздался хруст - словно острая стрела воткнулась в темя черному человечку. Разумеется, корешок не почувствовал боли, но теперь, в буквальном смысле пригвожденный, он не мог двинуться ни вправо, ни влево. Оторопело Как-Зол уставился прямо перед собой, не понимая, что с ним стряслось.
- Помоги, - едва слышно прошептал он, - оранжевый мальчик, помоги мне.
Добрыш, не думая о последствиях, отбросил совок и рванулся на помощь черному человечку. Он обнял его обеими руками и изо всех сил дернул вниз. Снова раздался хруст, и Как-Зол вместе со своим избавителем рухнул на землю. Он был снова свободен, но пробка, замешанная на ведьминой слюне, которой та когда-то запечатала ему темя, осталась висеть на сучке, который от этого сделался похожим на штопор. Черный дымок, получив волю, тоненькой струйкой вышел из головы Как-Зола, человечек успел только прохрипеть что-то невнятно и испустил дух.