— У нас будет дочка, — мелодично, полным звенящего счастья голосом, заговорила мама, — но с именем мы ещё не определились. Может Вы, господин Император, наречете её.
Папа тут же подхватил:
— Это было бы прекрасно!
— Что ж, раз родители не против, тогда нарекаю вашу дочь — Люсия, в честь моей дражайшей супруги, а ещё бабушки, великой колду… так, — Император щёлкнул пальцем и юный работник тоже отключился, — колдуньи, надеюсь оставшиеся все в курсе магических дел?
— Э-эм… — протянул я, а Вероника прыснула смехом. — Мам, тут такое дело… в общем, Люсия будет магом, то есть волшебницей. И это не шутка.
Мама, конечно, захлопала глазами, переводя взгляд с лица на лицо. Пришлось запустить своё красноречие на всю и, с помощью окружающих, примерно донести реальное положение дел. Понятно, что полностью поверить и почувствовать она не смогла, но присутствие столь высоких авторитетов действует крайне убедительно.
Вскоре занесли стульев на всех и беседа продолжилась в радостно-шутливом ключе. Я нежусь в её лучах, словно под весенним солнцем. С поддержкой остальных мне удалось отстоять покой города, да и Империи в целом. Все живы, обиды исчерпаны, а впереди наметился долгожданный моральный отдых от давящей за всё и вся ответственности.
В школу я примчался настолько довольным, что на это обратили внимание одноклассники и учителя. Одной из важных составляющих этой радости, служит вернувшаяся в свой кабинет Вероника. Не то, чтобы должность председателя так тяготила меня, просто образ кабинета, запах и ощущения лишились полноты, пока девушки не было. Сейчас иду чуть ли не вприпрыжку, стоило паре уроков отзвучать, а длинному перерыву начаться.
— Тук-тук, можно? — весело озвучил я.
— Какие гости… — покачала девушка головой. Богатство волос орехового цвета, вновь бережно собрано под сеточку — сегодня она просто чёрная, а вот в ушах знакомые серёжки в виде кошек, чьи глазки из сапфира.
Форма магнитит мой взгляд, уж не знаю почему, но на Веронике она сидит иначе и лучше.
— Опять ты застыл, — рассмеялась девушка, а я бы ради только этого смеха застывал тут каждый раз.
— Не могу глаз отвести.
— От меня? — встретила фиалковым взором девушка.
— Да, — отважился я.
— Коли так, то и не отводи, — грациозно встала Вероника, по новой наложив чары красоты. — Кофе налить?
— Боже, я за одну эту фразу готов жизнь отдать! — выпалили я с нервным смехом. — Как же мне этого не хватало.
— Ты не пил кофе всё это время? — приподняла точёную бровь она.
— Пил, но лишь подобие того, чем угощаешь ты.
— Вот значит как… — проговорила девушка, а я любуюсь фигурой со спины. — Ты изменился, Матус.
Наконец выйдя из ступора, закрыл дверь, параллельно озвучивая беспокойство:
— Надеюсь, не в худшую сторону?
— Нет, наоборот, — она повернулась с чашками на роскошном подносе. Вскоре он оказался на столике, а девушка взяла одну с паряще-ароматным напитком и приблизилась.
— Стал смелым и чуточку хмурым, — полным чувств голосом, сказала она.
Я принял чашечку, продолжая смотреть в глубину фиалковых глаз. Мерный огонь в них чарует не слабее всего остального.
— Прости, — отозвался я, — мне убавить пыл?
— С чего такие выводы? — ещё приблизилась девушка, я даже дыхание ощутил.
— С момента, как ты поселилась в кристалле, я понял, что хочу оберегать тебя, как ты меня. Ни словом, ни делом, ни отзвуком мысли не тревожить.
— Приятно слышать такое, — мягко произнесла Вероника. — Что ж, вероятно, моё решение воспримешь легче.
— Какое решение? — насторожился я.
— Знаешь… — она отвернулась и, подхватив свою чашечку, отошла к окну. — Хочу сложить с себя обязанности председателя.
Я не поверил ушам.
— Погоди, то есть как сложить? А кто же тогда будет… блин! Нет, достойные-то есть ребята, но ведь…
Я попытался найти слова, быстро переводя взгляд с предмета на предмет.
— Вероника, я не представляю в этом кабинете другого человека. Конечно, какое у меня есть право что-то требовать, но хочу, чтобы ты знала — покинув его, ты очень меня огорчишь.
Пригубив кофе, обладательница прекрасных глаз обернулась. На лице лёгкая улыбка со шлейфом лукавства.
— Могу и не покидать.
— Но как же тогда? — опешил я.
— Председателем учсовета будешь ты, а я, если пожелаешь, могу занять должность заместителя.
Я всё время, пока звучали слова, следил за губами. Следил ещё не веря, но словно бы предчувствуя, что они произнесут. Взгляд поднялся выше и встретился с её.
— Даже если оставить вопросы о том, подхожу я или нет, остаётся самый важный — почему?
— Понимаешь, я с детства занимаюсь подобным. Присядем? — обдав шармом взгляда и мимики, спросила Вероника.
— Да-да, конечно, — дождавшись пока девушка сядет, я последовал примеру.
— Организация, ответственность, такт, манеры, управление. Суть даже не в том, что папа не мог дать мне полноценного девичьего детства, а в том, что не получилось бы. Мы — представители правящих родов, обязаны всё это выполнять. Мальчишкам проще — чаще всего это их стихия, а мне вот не редко приходилось надевать условные брюки, хотя и не хотелось. Да, будь это моим в полной мере, то и нынешнего разговора не было бы. И всё же я о многом подумала, пока отдыхала в форме кристалла.
Я понимающе кивнул, но тут лицо начал заливать румянец. Вспомнилось всё, чему Вероника невольно стала свидетелем.
Возникла короткая пауза, долженствующая подчеркнуть весь смущающий подтекст случившегося. Прекрасная хозяйка кабинета, несомненно, поняла причину краски на моём лице.
— Мой долг поддержать тебя, Вероника. Единственное, что скажут другие ученики и члены совета? Я ведь совершенно не гожусь на роль председателя. Будет несправедливо просто назначить своего человека.
Опахала ресниц взметнулись и меня обдало холодным пламенем фиалковых глаз. Лицо Вероники потемнело и я без труда ощутил пробуждение магической силы.
— Если я посчитала нужным назначить тебя председателем — значит так было нужно. Если кто-то будет против, то пусть скажет это открыто, и каждому я смогу ответить. Единственный человек, решение которого изменит моё — это ты, Матус. Я хорошо понимаю, что прошу взять на плечи ответственность, но обещаю, что буду помогать изо всех сил.
Меня снова захватил шторм чувств и эмоций. Подобно лоскутку ткани, я раздираем ими. Переполнен восхищением и болью из-за жгучего стремления порадовать Веронику, быть ей полезным. На волну её чувств, хочу ответить цунами своих. Как тогда с Валентиной — пусть вся Вселенная вздрогнет от их силы!
— Пусть будет, как ты хочешь… вернее, я хочу, Вероника, чтобы было, как ты просишь.
— Спасибо, Матус, — выдохнула она.
Нашу зрительную медитацию прервал сигнал начала занятий. Всё понимая, мы рассмеялись и вместе отправились постигать науки.
— Рыжик, пошли кушать! — донеслось в открытую дверь.
— Иду, мам! — крикнул я, хмуро наблюдая, как в соседнем доме бесятся близняшки.
Огромный мир, огромная Империя… вся эта идиллия теперь под угрозой и причина тому — я. Как же так могло получится-то?! Неужели надо было изначально спрятаться в раковину мирной жизни и не играть в героя? Чёртовы магия и Боги! Хотя…
Вероника, Агния, Валентина и, теперь уже, Люся — моя младшая, — все они часть магического мира. Видимо, это плата за истинное блаженство от их общества.
Отвернувшись от окна, я заглянул в зеркало. Брови крепко сошлись на переносице, а взгляд заметно заострился. Я не узнаю себя. Кажется, что тот рыжий паренёк, недавно надевший форму Бастиона, всё ещё существует во мне, но упрямое отражение показывает красные штрихи шрамов на лице, потяжелевший взгляд. Словно кто-то другой, чёрт возьми! Можно, конечно, сбрить щетину, сжатые и обветренные губы кремом намазать, но прежним мне уже не быть. Даже, если морду максимально сделаю похожей на прошлую.
Критически оглядел наряд: брюки вольного стиля и рубашка в клетку. Для встречи с чудесными девушками подойдёт. Всё равно весь гардероб примерно такой же, если не считать престижных ботинок и зонта, подаренных Валентиной.
— Мам… — зашёл я на кухню. Она мерно вершит колдовство над плитой, умудряясь кормить грудью Люську. — К нам едут гости. Вероника, Валентина и Агния.
Мама посмотрела на меня, как на безнадёжность в квадрате.
— Иди сюда, рыжий ты негодник! Хоть за ухо тебя оттаскаю. Чего опять в последний момент предупреждаешь?
Я отдал ухо на растерзание, а сам говорю:
— Это только утром выяснилось. У нас, можно сказать, деловая встреча.