Тяжелое испытание — спустя время возвращаться в места, где ты был счастлив. Я стоял перед трактиром Танриель и с горечью вспоминал мгновения, проведенные с ней. Нашу первую встречу, когда эльфийка легко стащила меня с лошади. Танец на вечере, где выступала Таня. Объятия на сеновале и совместный поход за магическими кристаллами.
В Танриель странным образом сочеталась женская беспомощность с силой и предприимчивостью. Я вдруг вспомнил, какой беззащитной она казалась в одной сорочке, растрепанная и с разбитой губой, когда умоляла меня восстановить ее клан, стертый с лица земли.
Трактир был мертв — заколоченные окна на первом этаже, сгоревшее правое крыло в японском стиле, разболтанные ворота. Даже верная служанка-банщица куда-то исчезла. А Танриель? Жива ли она? Неужели я так и не смог защитить свою любимую эльфийку?
Что-то громыхнуло вдали. И я потер лоб ладонью: как же плохо от выплесков синкретизма. Бесконечное магическое похмелье и полное бессилие — вот что я чувствовал.
Я поежился и подумал, что надо убираться отсюда. Кажется, трактир пуст. Вероятно, эльфийка спряталась в другом месте или же ее убили асты. Но куда идти? Возвращаться в Школу магии? А может, навестить пекарей или мастера Бо в Нижнем городе? Если, конечно, они еще живы.
Меня затошнило от ужаса. Я упорно гнал от себя мысли, что может случиться с Ульрикой в нашем мире. Будет ли там работать магия синкретизма? Да и перед Таней виноват, даже толком ее не выслушал. Какой же я неудачник!
Вдруг я услышал чьи-то шаги в трактире. Странно, может, это раненый, который спрятался от огня мятежа в укромном месте?
Я приоткрыл дверь и вгляделся в темноту. Там стояла невысокая фигура с топором в руке и когтями. Это мутант или местный Фредди Крюгер! Я позорно завизжал и, позабыв меч на крыльце, бросился к лошади. Страшно было даже оглянуться.
— Аль! — позвало меня чудовище нежным голосом. — Почему ты убегаешь? Я стала некрасивой с разбитой губой и в неподобающей одежде?
Я притормозил. На крыльце стояла прекрасная Танриель в высоких сапогах и мужских штанах. В одной руке эльфийка держала топор, а в другой гвозди, которые в темноте напоминали когти. Она ничуть не походила на ту плачущую и нежную девушку, умолявшую меня заделать ей ребенка.
Танриель выбросила топор в траву и бросилась мне на шею.
— Ты вернулся, чтобы меня защитить и как раз вовремя! Я заколачивала окна от мародеров. Слишком много желающих поживиться в моем трактире, весьма удаленном от города.
— А я думал, ты уехала в безопасное место, куда-нибудь к родственникам в деревню.
— Не смогла бросить трактир и нажитое упорным трудом. Вот и осталась одна, распустив слуг по домам. А еще я верила, что ты поговоришь с Крисом и вернешься. Долго же пришлось ждать! — Эльфийка игриво укусила меня за ухо. — Ты обещал помочь возродить мой клан.
Я расстегнул пуговицы на рубашке и сжал ее грудь.
— Пойдем, готов хоть прямо сейчас заняться этим. Ну, возрождением.
Танриель тут же вывернулась из моих объятий. Вздохнула:
— Тебе сейчас самому требуется помощь. Ты — пустой, Аль. И даже не смог меня почувствовать. Значит, дело плохо.
— Как думаешь, сколько времени уйдет на восстановление?
— Сложный вопрос, — покачала головой эльфийка. — Если вернешься в место силы — Школу, то недели две. Самостоятельная работа займет не меньше месяца.
— Ничего. Я все равно смогу тебя защитить от астов — мой меч всегда при мне.
— То-то ты его забыл, когда ломанулся от меня в кусты, — усмехнулась девушка. — Ладно, не переживай. Минуты слабости могут случиться с каждым. Да и струсить иногда не грех.
— Ты вырядилась, как персонаж фильмов ужасов из нашего мира. Вот и напугала в потемках, — я попытался оправдаться. — Да и нервы ни к черту. Я по глупости отправил Таню и Ульрику в свой мир, а назад портал не могу открыть.
— Не переживай. Они справятся, — эльфийка погладила меня по щеке кончиками пальцев. — Могу тебя уверить, что твои друзья сейчас в меньшей опасности, чем мы. Эх… Странная мы пара: я — ключ, а ты — дверь.
— Может, наоборот? — я обнял девушку за талию, затем рука скользнул ниже.
— Идем ужинать, а то ты меч в руках держать не способен, не то, что свой ключ, — усмехнулась Танриель.
И я сразу почувствовал зверский голод, будто не ел несколько дней.
— Это магия восстанавливается через тело, — объяснила Танриель, когда мы устроились на втором этаже.
Меня знобило, несмотря на летний вечер, и эльфийка даже разожгла камин.
Я протянул руки к огню, пытаясь забрать хоть немного силы. Затем вспомнил холодное и мокрое подземное водохранилище — сосуд для древней магии и странных существ, всяких-разных. Меня бросило в жар и одновременно зазнобило. К горлу подкатила тошнота. Совмещаю несовместимое. Слагаю неделимое. Силой Слова. Силой Синкретизма.
Хотя бы простейшее колдовство, прошу! Я попытался материализовать букву I, ставшую за эти месяцы почти продолжением моей правой руки.
Ничего не произошло. Я едва не заплакал от ощущения своей бесполезности.
— Не мучайся. Ты и вправду пустой, — подошедшая сзади Танриель похлопала меня по плечу. — Вижу, ты привык к магии и тебя просто выворачивает от ее отсутствия. Теперь, мой дорогой мальчик, придется надеяться на твой меч и природную ловкость.
— Ты сама-то не в лучшей форме, — огрызнулся я.
— Никогда не претендовала на звание боевого мага, — пожала плечами эльфийка. — Я — слабая женщина, хозяйка трактира, скромная рукодельница. Но когда на мой клан, защищавший короля, вероломно напали, пришлось и мне взять в руки оружие. Уж поверь, враги отведали эльфийского вышивания. И оно пришлось им не по зубам.
Я сжал руку Танриель:
— Сожалею, что твой клан погиб. Но и враг повержен. Так чего же ты боишься? Почему заколачиваешь окна? Мародеров? Вот уж не верю, что ты не сможешь с ними справиться. Думаю, ты ждешь нападения астов?
Эльфийка покачала головой:
— Я боюсь не мародеров, и не астов. В эту ночь стоит остерегаться нападения падальщиков. Так, надо поесть, а то ты сейчас в обморок упадешь, мальчик.
Я усмехнулся. Давно уже не обижался, когда Танриель называла меня мальчиком или щенком, но, честно, плачущая и несчастная она мне нравилась гораздо больше. Сейчас сгоревший трактир защищала деловая и жесткая эльфийка. Хозяйка. Женщина клана. И в чем-то это было хорошо. Я ведь не всегда был рядом, мотаясь по поручениям Школы магии и спасая других девушек.
И все же я верил, что когда-нибудь Танриель оттает. Станет прежней веселой девчонкой, с которой мы вместе покоряли водную стихию. И тогда настанет мое время. Время сближения, ключа и двери.
Танриель принесла мне мясо непонятной скотины, кусок ржаного хлеба и разбавленное вино. Настолько разбавленное, что градус почти не ощущался.
Я нехотя жевал, хотя был голоден.
— Сколько лет было убиенному животному? Может, оно бы вот-вот скончалось по естественным причинам?
— Ешь, ешь, — улыбнулась эльфийка. — Скотинка в самом соку, мясо поможет тебе восстановить силы. А еще оно укрепляет мужское начало. Как раз то, что тебе нужно, верно, мальчик?
Я предпочел за лучшее молчать и работать челюстями.
— Я и правда не слишком хорошо готовлю. Зато умею вышивать, — девушка жестом показала на картины, украшавшие стену. — Это мой способ высвобождения силы, как у тебя буквы, а у твоей подружки Танны — общение с животными. У каждого свой синкретизм, дружок.
— Странно, что кулинария — это не твое, моя любимая хозяйка трактира.
— Ты когда-нибудь ел говяжий язык в брусничном соусе? — спросила Танриель. — А воздушный сливовый пирог, для которого надо взбивать яйца двенадцать часов подряд? Я знаю наизусть тысячу рецептов, контролирую работу поваров, но работать руками буду лишь в крайнем случае. Так же и с боевой магией. Я, хоть и разбираюсь в ней, но когда приходится воевать самой — или результат не очень, или я почти пустая. Вот как сейчас. Так что не жди от меня свершений, хоть и встану рядом с тобой в бою.
— Я по-прежнему тебя не понимаю, — вина почти не осталось, и я вздохнул с грустью. — Если ты не воин, и не крутой маг, а всего лишь женщина клана, чего бояться? Уж прости за грубость, кому нужна хозяйка таверны, пусть и такая очаровательная?
Танриель не ответила. Она присела ближе к огню, грея руки и думая о чем-то своем.
И тогда я сдался.
— Надоели мне ваши тайны. Твои, Ульрики, Тани, Криса. Давай спрячемся в глубине дома и переждем? Рано или поздно все закончится.