АМУЛЕТ СВЯТОВИТА
Роман-трилогия в жанре балто-славянского фэнтези.
Автор: Мискин Роман
3-я ЧАСТЬ - ОКОНЧАНИЕ
ГЛАВА 1
НОЧЛЕГ У ВЕЛИКАНОВ
Костер пылал весело и жарко - и в его красноватых, вечно изменчивых отблесках лица сидевших вокруг пляшущих языков пламени казались суровыми и таинственными.
Трое были невысокого роста, плотные кряжистые бородачи - другая же троица напротив, была высокого роста, причем двое из них так особенно. Земники, чародей и парочка лесных великанов молча и, казалось, задумчиво смотрели на костер, брызжущий во все стороны огненными искрами. Трещали смолистые дрова, шипело пламя, время от времени обдавая путников чадящим едким дымом, а затем опять ярко вспыхивало с новой силой. А вверху, куда устремлялись гудящие раскаленные языки, раскинулось невероятно огромное черное бархатное небо, испещренное сплошь узорочьем сверкающих осенних звезд.
Каждый думал о своем. Барздуки, дети леса и солнца, искренне радовались, что впервые за многие дни, проведенные в подземельях Подгорной Страны, вышли наконец-то из пещер и лазов на простор и ширь подлунного мира. И пусть они увидели тающий солнечный свет лишь в последних лучах заката, но для земников это была первая ночь, которую они собирались скоротать не под низкими и давящими сверху каменными сводами, а под огромным куполом бездонного неба, которому нет конца и края. Дышали полной грудью, будто пили глубокими кубками чистый осенний воздух, слегка прогорклый от далеких лесных пожарищ и с легкой, хрустящей, будто тающей на губах холодинкой первых заморозков. А затем, когда вышедшие им навстречу велеты привели путников на свою поляну и разожгли костер - и от его громадных гудящих огненных языков, устремлявшихся в черную бездну неба, барздуки долго не могли оторвать зачарованных глаз. Это пламя - не чета куцым очагам берендеев, где жалкие огоньки скромно лизали решетки каминов, будто боясь нарушить негласные, раз и навсегда установленные границы. Этот лесной буйный костер напоминал барздукам об их далекой северной родине, оставшейся где-то там, за сотнями верст дремучих лесов, высоких гор и топких болот.
О чем думал чародей, было трудно понять по его непроницаемому каменному лицу. Он сидел, попыхивая своей неизменной горбатой трубочкой - и мысли его уносились вслед причудливым кольцам табачного дыма, которые то сворачивались клубками змей и драконов, то уплывали вдаль легкими облаками. Какие грезы посещали южного витязя в этот миг? Видения будущего - или же картины прошедших опасностей? Недавние битвы - или же еще грядущие сражения и напасти? В каких заоблачных чертогах витали мысли южного витязя, не знал никто - а сам чародей помалкивал.
Мысли же двух братьев-великанов - Асмуда и Веремуда - были куда как попроще, чем у земников или их волшебного спутника. Немного попялившись в костер, один из велетов слегка заерзал на месте, завозился, а затем звонко хлопнул своего братца огромной ручищей по плечу, вмиг развеяв чары от пляшущих огненных языков.
- Асмуд, брательник, ты бы достал чего пожрать-то, - пробурчал бородатый нарушитель спокойствия. - А то так всю ночь можно на костер проглазеть - да только вот кишки мне, хум-м-м, вместо колыбельной другую песню почему-то поют!
Второй великан выпучил на него свои блеклые глазищи, а затем сморщился весь, будто гриб-дождевик, и громко чихнул на всю поляну - да так, что чуть пламя не сдуло.
- Полегче, полегче, приятель! - захохотал первый брат. - Эдак и ужин-то не на чем будет готовить!
- Что верно, то верно, - замотал лохматой башкой Асмуд. - Ужин нам сейчас как раз не помешает, уф-ф-ф...
И, уставившись на земников, осклабился весь и подмигнул им:
- Правду ли говорю, малыши?
Но земникам, как уже успел убедиться читатель, палец в рот не клади. И не успел великан еще раз моргнуть, как тут же получил в ответ от Пеколса:
- Твоя правда, дядя! Мы сейчас бы даже и великана бы сожрали, будь на то наша воля!
Веремуд заржал так, что эхо раскатилось по лесным склонам.
- Вот те и малыши, братец! - хохотал он, стуча себе по колену громадным кулачищем.. - Давай, мечи на стол быстрее, хум! А то гляди, не успеешь ойкнуть, ногу тебе оттяпают и зажарят: им на перекус в самый раз твоя ляжка будет!
Асмуд тоже засмеялся, а затем, кряхтя и бурча что-то себе под нос, поднялся и ушел в пещеру на краю поляны, где у великанов, по всей видимости, был склад или запасник. Оттуда раздалась возня, какой-то шум и грохот, и, наконец, громкое удовлетворительное 'уф-ф-ф'. И уже через несколько минут по кругу пошел бурдюк с вином, размером чуть не с пол-земника, и холодная закуска, а на вертеле зашипела туша лесного оленя.
- Вино, конечно, дрянь, - сокрушался Асмуд. - Отобрали намедни у одного купчишки зловредного - так сказать, дабы не увиливал от уплаты дорожного сбора за проезд по нашим землям...
- А где это такие ваши земли, приятель? - как бы между делом поинтересовался чародей.
- А везде, где мы остановились! - снова заржал Веремуд. - Вот куда мы пришли - там всё окрест, почитай, наше!
- Уф-ф-ф!!! - одобрительно заурчал Асмуд.
Земники переглянулись - а Мамай только вынул трубочку изо рта и, подмигнув барздукам, заметил:
- Вот поэтому-то, приятель, вас и не жалуют любовью местные жители...
- А на какой ляд нам сдалась ихняя любовь, дружище? - пожал плечами Веремуд. - Развелось мелюзги всяческой, шастают туда-сюда под ногами, норовят везде свой нос сунуть. Негде уже и разгуляться нашему брату вовсе! То ли дело в старину было!
Лиго закашлялся:
- Это когда ж в старину-то? При Русколани, что ли?
- Во-во, ты, братец, ври, да не завирайся! - поддакнул Пеколс, тяпнувший натощак чересчур большой глоток из бурдюка и оттого слишком осмелевший. - При князьях-то вы, поди, и носа-то не смели казать в людские пределы...
- Да какая там Русколань, - отмахнулся Веремуд. - Это, почитай, чуть ли не вчера было, хум-м-м. А я тебе про настоящую старину толкую, когда по этим лесам только мы, велеты, да еще дивы и бродили - а мелочи всякой, вроде людей там или берендеев всяких, или этих, тьфу на них трижды, злыдней и в помине не было еще...
- Вот те на! - обалдело спросил Мартин, которому как раз достался мех с вином. - Это ж сколько тебе лет-то будет, дядя?
Велеты переглянулись между собой, подкатили глазищи вверх, что-то высчитывая и загибая пальцы.
- Уф-ф-ф! Да, наверное, пару тысчонок - так это точно, - сказал Асмуд. - Я младший - а вот брательник мой постарше меня будет, сотни на три годков...
- На четыре, хум! - поправил его Веремуд.
- Или на четыре, - миролюбиво согласился Асмуд. - Какая в хренах разница?
И опять оба заржали, запрокинув головы - а земники сидели остолбенело, вытаращив на своих спутников глаза. А Мамай только лукаво улыбался, пуская колечки табачного дыма.
- Ну что, малыши, как вам наше пойло? - отсмеявшись, спросил Веремуд у барздуков, забирая у них бурдюк.
- Знатная бормотуха... - только и смог промямлить всё еще ошарашенный Мартин.
А Веремуд встряхнул мех и воскликнул, осклабясь:
- Ого, брательник! Да я смотрю, мелюзга времени не теряла даром - вылакали, почитай, половину, хум-м-м! Это ж сколько тогда они жрут?
И снова захохотал.
- Если вы будете только смеяться, братцы, - снова как ни в чем не бывало заметил Мамай, - то скоро нам всем есть будет нечего - сгорит всё!
И ткнул чубуком на опаленную тушу.
- Хум-м-м! Уф-ф-ф! - раздалось на поляне и великаны полезли в костер, толкаясь и ругаясь на чем свет стоит.
А когда потасовка утихла, Веремуд обернулся к земникам и сказал:
- Вы, малыши, не обижайтесь на наши дурацкие шутки, хум-м-м! Сейчас ужинать будем - хотя мясо и подгорело немного...
И бросил недовольный взгляд на своего младшего братца - но Асмуд только опустил глаза и тихо выдохнул 'уф-ф-ф'.
***
Пламя почти погасло, и угли давали красноватый блеклый отблеск, рдея при порывах холодного осеннего ветра.
- Холодать стало что-то в последнее время, - поежился Асмуд, до этого тупо глядевший на мерцающее пепелище костра. - Может, еще дровишек подкинуть?
Но Веремуд только кивнул, ничего не ответив.
- А вы уверены, что это был олень? - сыто икнул Пеколс, кутаясь в свой дорожный плащ и ковыряясь в зубах. - Вы его, часом, с волколаком не перепутали? А то мясо как-то жестковато было...
И легонько хохотнул.
Веремуд сперва уставился на него, затем на своего братца и, покрутив головой, улыбнулся и сказал:
- Нравитесь вы мне, мелюзга! Попить-пожрать вы такие же оглоеды, как и мы, хум-м-м! Да еще и прибаутками сыплете налево и направо. Сразу видать - древняя порода, настоящая, из первых! Не чета этим людишкам косорылым и вредным...