1 Уме недозрелый плод недолгой науки!
[5] Покойся, не понуждай к перу мои руки:
Не писав летящи дни века проводити
Можно, и славу достать, хоть творцом
[6] не слыти.
5 Ведут к ней нетрудные в наш век
[7] пути многи,
На которых смелые не запнутся ноги;
Всех неприятнее тот, что босы проклали
Девять сестр
[8]. Многи на нем силу потеряли,
Не дошед; нужно на нем потеть и томиться,
10 И в тех трудах всяк тебя как мору чужится,
Смеется, гнушается. Кто над столом гнется,
Пяля на книгу глаза, больших не добьется
Палат, ни расцвеченна марморами саду
[9];
Овцу не прибавит
[10] он к отцовскому стаду.
15 Правда, в нашем молодом монархе
[11] надежда
Всходит музам
[12] немала; со стыдом невежда
Бежит его. Аполлин
[13] славы в нем защиту
Своей не слабу почул, чтяща свою свиту
Видел его самого
[14], и во всем обильно
20 Тщится множить жителей парнасских
[15] он сильно.
Но та беда: многие в царе похваляют
За страх то, что в подданном дерзко осуждают.
«Расколы и ереси
[16] науки суть дети;
Больше врет, кому далось больше разумети;
25 Приходит в безбожие
[17], кто над книгой тает, —
Критон с четками в руках ворчит
[18] и вздыхает,
И просит, свята душа, с горькими слезами
Смотреть, сколь семя наук вредно между нами;
Дети наши, что пред тем, тихи и покорны,
30 Праотческим шли следом к божией проворны
Службе, с страхом слушая, что сами не знали,
Теперь, к церкви соблазну, библию честь стали;
Толкуют, всему хотят знать повод, причину,
Мало веры подая священному чину;
35 Потеряли добрый нрав, забыли пить квасу,
Не прибьешь их палкою к соленому мясу;
Уже свечек не кладут, постных дней не знают;
Мирскую в церковных власть руках лишну чают,
[19]Шепча, что тем, что мирской жизни уж отстали,
40 Поместья и вотчины весьма не пристали».
Силван другую вину
[20] наукам находит.
«Учение, — говорит, — нам голод наводит;
Живали мы преж сего, не зная латыне,
Гораздо обильнее, чем мы живем ныне;
45 Гораздо в невежестве больше хлеба жали
[21];
Переняв чужой язык, свой хлеб потеряли.
Буде речь моя слаба, буде нет в ней чину,
Ни связи, — должно ль о том тужить дворянину?
Довод, порядок в словах
[22] — подлых то есть дело,
50 Знатным полно подтверждать иль отрицать смело.
С ума сошел, кто души силу и пределы
[23]Испытает; кто в поту томится дни целы,
Чтоб строй мира и вещей выведать премену
Иль причину,
[24] — глупо он лепит горох в стену.
55 Прирастет ли мне с того день к жизни, иль в ящик
Хотя грош? Могу ль чрез то узнать, что приказчик,
Что дворецкий крадет в год? как прибавить воду
В мой пруд? как бочек число с винного заводу?
Не умнее, кто глаза, полон беспокойства,
60 Коптит, печась при огне, чтоб вызнать руд свойства,
[25] Ведь не теперь мы твердим, что буки, что веди —
Можно знать различие злата, сребра, меди.
Трав, болезней знание
[26] — голы все то враки;
Глава ль болит — тому врач ищет в руке знаки;
[27]65 Всему в нас виновна кровь, буде ему веру
Дать хочешь. Слабеем ли — кровь тихо чрезмеру
Течет; если спешно — жар в теле; ответ смело
Дает, хотя внутрь никто видел живо тело.
[28]А пока в баснях таких время он проводит,
70 Лучший сок из нашего мешка в его входит.
К чему звезд течение числить
[29], и ни к делу,
Ни кстати за одним ночь пятном
[30] не спать целу,
За любопытством одним лишиться покою,
Ища, солнце ль движется, или мы с землею?
[31]75 В часовнике можно честь на всякий день года
Число месяца и час солнечного всхода.
Землю в четверти делить без Евклида смыслим,
[32]Сколько копеек в рубле — без алгебры
[33] счислим».
Силван одно знание слично людям хвалит:
80 Что учит множить доход и расходы малит;
Трудиться в том, с чего вдруг карман не толстеет,
Гражданству вредным весьма безумством звать смеет.
Румяный, трожды рыгнув, Лука
[34] подпевает:
«Наука содружество людей разрушает;
85 Люди мы к сообществу божия тварь стали,
[35] Не в нашу пользу одну смысла дар прияли.
Что же пользы иному, когда я запруся
В чулан, для мертвых друзей
[36] — живущих лишуся,
Когда все содружество, вся моя ватага
90 Будет чернило, перо, песок да бумага
[37]?
В веселье, в пирах мы жизнь должны провождати:
И так она недолга — на что коротати,
Крушиться над книгою и повреждать очи?
Не лучше ли с кубком дни прогулять и ночи?
95 Вино — дар божественный
[38][39], много в нем провору:
Дружит людей, подает повод к разговору,
Веселит, все тяжкие мысли отымает,
Скудость знает облегчать, слабых ободряет,
Жестоких мягчит сердца, угрюмость отводит,
100 Любовник легче вином в цель свою доходит.
[40] Когда по небу
[41] сохой бразды водить станут,
А с поверхности земли звезды уж проглянут,
Когда будут течь к ключам своим быстры реки
И возвратятся назад минувшие веки,
105 Когда в пост чернец одну есть станет вязигу, —
Тогда, оставя стакан, примуся за книгу».
Медор
[42] тужит, что чресчур бумаги исходит
На письмо, на печать книг, а ему приходит,
Что не в чем уж завертеть завитые кудри;
[43]110 Не сменит на Сенеку
[44] он фунт доброй пудры;
Пред Егором двух денег Виргилий
[45] не стоит;
Рексу — не Цицерону
[46] похвала достоит.
Вот часть речей, что на всяк день звенят мне в уши;
Вот для чего я, уме, немее быть клуши
115 Советую. Когда нет пользы, ободряет
К трудам хвала
[47], — без того сердце унывает.
Сколько ж больше вместо хвал да хулы терпети!
Трудней то, неж пьянице вина не имети,
Нежли не славить попу святую неделю,
120 Нежли купцу
[48] пиво пить не в три пуда хмелю.
Знаю, что можешь, уме, смело мне представить,
Что трудно злонравному добродетель славить,
Что щеголь, скупец, ханжа и таким подобны
Науку должны хулить, — да речи их злобны
125 Умным людям не устав, плюнуть на них можно;
Изряден, хвален твой суд
[49]; так бы то быть должно,
Да в наш век злобных слова умными владеют.
А к тому ж не только тех науки имеют
Недрузей, которых я, краткости радея,
130 Исчел иль, правду сказать, мог исчесть смелея.
Полно ль того? Райских врат ключари святые
[50],
И им же Фемис вески вверила златые,
[51]Мало любят, чуть не все, истинну украсу.
[52]Епископом хочешь быть
[53] — уберися в рясу,
135 Сверх той тело с гордостью риза полосата
[54] Пусть прикроет; повесь цепь на шею от злата,
[55]Клобуком покрой главу, брюхо — бородою,
[56]Клюку пышно повели везти пред тобою;
[57]В карете раздувшися, когда сердце с гневу
140 Трещит, всех благословлять нудь праву и леву.
[58] Должен архипастырем всяк тя в сих познати
Знаках, благоговейно отцом называти.
Что в науке? что с нее пользы церкви будет?
Иной, пиша проповедь, выпись позабудет,
[59]145 От чего доходам вред; а в них церкви пра́ва
Лучшие основаны, и вся церкви слава.
Хочешь ли судьею стать — вздень перук с узлами,
[60]Брани того, кто просит с пустыми руками,
[61]Твердо сердце бедных пусть слезы презирает,
150 Спи на стуле, когда дьяк выписку читает.
Если ж кто вспомнит тебе граждански уставы,
Иль естественный закон, иль народны правы
[62] —
Плюнь ему в рожу, скажи, что врет околёсну,
Налагая на судей ту тягость несносну,
155 Что подьячим должно лезть на бумажны горы,
[63] А судье довольно знать крепить приговоры.
К нам не дошло время то,
[64] в коем председала
Над всем мудрость и венцы одна разделяла,
Будучи способ одна к высшему восходу.
160 Златой век
[65] до нашего не дотянул роду;
Гордость, леность, богатство — мудрость одолело,
[66]Науку невежество местом уж посело,
[67]Под митрой
[68] гордится то, в шитом платье ходит,
Судит за красным сукном,
[69] смело полки водит.
165 Наука ободрана, в лоскутах обшита,
Изо всех почти домов с ругательством сбита;
Знаться с нею не хотят, бегут ея дружбы,
Как, страдавши на море, корабельной службы.
Все кричат: «Никакой плод не видим с науки,
170 Ученых хоть голова полна — пусты руки».
Коли кто карты мешать, разных вин вкус знает,
Танцует, на дудочке песни три играет,
[70]Смыслит искусно прибрать в своем платье цветы,
Тому уж и в самые молодые леты
175 Всякая высша степень — мзда уж невелика,
Семи мудрецов
[71] себя достойным мнит лика.
«Нет правды в людях, — кричит безмозглый церковник, —
Еще не епископ я, а знаю часовник,
[72]Псалтырь и послания
[73] бегло честь умею,
180 В Златоусте не запнусь,
[74] хоть не разумею».
Воин ропщет, что своим полком не владеет,
Когда уж имя свое подписать умеет.
Писец
[75] тужит, за сукном что не сидит красным,
Смысля дело набело списать письмом ясным.
[76]185 Обидно себе быть, мнит, в незнати старети,
Кому в роде семь бояр
[77] случилось имети
И две тысячи дворов за собой считает,
Хотя в прочем ни читать, ни писать не знает.
Таковы слыша слова и примеры видя,
190 Молчи, уме, не скучай, в незнатности сидя.
Бесстрашно того житье, хоть и тяжко мнится,
Кто в тихом своем углу молчалив таится;
Коли что дала ти знать мудрость всеблагая,
[78]Весели тайно себя, в себе рассуждая
195 Пользу наук; не ищи, изъясняя тую,
Вместо похвал, что ты ждешь, достать хулу злую.